Взыскание убытков с руководителей компаний-банкротов

Ключевые слова: банкротство, юридическое лицо, взыскание убытков, законодательные новеллы.

К вопросу о возможности взыскания с арбитражного управляющего убытков в виде упущенной выгоды Текст научной статьи по специальности «Право»

Учитывая увеличение количества рассматриваемых арбитражными судами в делах о банкротстве заявлений о взыскании убытков с арбитражных управляющих , исследован вопрос о возможности и необходимости взыскания с арбитражных управляющих убытков в виде упущенной выгоды . Автором проанализирована судебная практика на уровне арбитражных окружных судов по данному вопросу. Сделан вывод о допустимости и необходимости взыскания с арбитражных управляющих упущенной выгоды . Предложено на законодательном уровне конкретизировать деление взыскиваемых с арбитражных управляющих убытков на реальный ущерб и упущенную выгоду .

Похожие темы научных работ по праву , автор научной работы — Старицын Игорь Александрович

Проблематика принципа добросовестности в деятельности арбитражного управляющего в рамках дела о несостоятельности (банкротстве)

Текст научной работы на тему «К вопросу о возможности взыскания с арбитражного управляющего убытков в виде упущенной выгоды»

государственный университет igor12091992@mail.ru

Graduate Student, Baikal State University, igor12091992@mail.ru

К вопросу о возможности взыскания с арбитражного управляющего убытков в виде упущенной выгоды

of the possibility of recovering losses from the insolvency practitioner in the form of loss profits

Аннотация. Учитывая увеличение количества рассматриваемых арбитражными судами в делах о банкротстве заявлений о взыскании убытков с арбитражных управляющих, исследован вопрос о возможности и необходимости взыскания с арбитражных управляющих убытков в виде упущенной выгоды. Автором проанализирована судебная практика на уровне арбитражных окружных судов по данному вопросу. Сделан вывод о допустимости и необходимости взыскания с арбитражных управляющих упущенной выгоды. Предложено на законодательном уровне конкретизировать деление взыскиваемых с арбитражных управляющих убытков на реальный ущерб и упущенную выгоду.

Ключевые слова: конкурсное право, банкротство, арбитражный управляющий, гражданско-правовая ответственность, убытки, упущенная выгода.

Annotation. Considering the increase in the number of claims for recovery of damages from insolvency practitionersconsidered by bankruptcy courts in bankruptcy cases, the possibility and necessity of recovery of losses in the form of loss profits from insolvency practitionerswas investigated. Analyzed the judicial practice at the level of Arbitration district courts on this issue. The conclusion is made about the admissibility and necessity of recovery from the arbitration managers of loss profits. It was proposed at the legislative level to specify the division of the damages claimed from the arbitration control for real damage and loss profits.

Keywords: вankruptcy law, bankruptcy,insolvency practitioner, civil liability, damages, loss profits.

В настоящее время в отношении арбитражных управляющих, как важнейших участников процесса несостоятельности (банкротства), на законодательном уровне и на уровне судебной практики продолжается ужесточение оценки их действий на предмет законности и эффективности. Происходит усиление всех видов ответственности арбитражных управляющих.

Согласно данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за первое полугодие 2018 года арбитражными судами субъектов Российской Федерации в делах о банкротстве рассмотрено по существу 128 заявлений о взыскании убытков с арбитражных управляющих, из них удовлетворено 41. За аналогичный период 2017 года арбитражными судами субъектов Российской Федерации в делах о банкротстве рассмотрено, по существу, 70 таких заявлений, из них удовлетворено 24 (за весь

2017 год рассмотрено по существу 175 заявлений, удовлетворено 76). Иными словами, число рассмотренных заявлений за первое полугодие

2018 года сравнимо с числом заявлений, рассмотренных за весь 2017 год [1]. Вместе с тем, при анализе указанных показателей стоит

учесть, что убытки с арбитражных управляющих часто взыскиваются вне рамок дела о банкротстве, то есть, в общеисковом порядке. Но опубликованные данные судебной статистики не содержат информации, какая часть из всех рассмотренных судами исков о взыскании убытков была предъявлена именно к арбитражных управляющим.

При таких обстоятельствах предоставляется необходимым исследование вопросов гражданско-правовой ответственности арбитражных управляющих, в частности, состава убытков, которые могут быть взысканы с арбитражных управляющих.

Вопросу взыскания убытков посвящены положения статьи 20.4 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» [2] (далее — Закон о банкротстве»), которая устанавливает обязанность арбитражного управляющего возместить должнику, кредиторам и иным лицам убытки, которые причинены в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения арбитражным управляющим возложенных на него обязанностей в деле о

банкротстве, и факт причинения которых установлен вступившим в законную силу решением суда.

В указанной статье подробно не раскрывается состав убытков, которые могут быть взысканы с арбитражного управляющего.

Согласно пункту 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации [3], под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Обычно, взыскание с арбитражного управляющего убытков в виде реального ущерба не вызывает вопросов. Например, управляющий может не обеспечить сохранность имущества должника, либо нарушить очередность удовлетворения требований кредиторов, в результате чего, кто-либо из кредиторов оказался лишен причитающийся ему суммы денежных средств.

Вопрос может вызвать возможность взыскания с арбитражного управляющего убытков в виде упущенной выгоды, поскольку получение дохода в конкурсных отношениях не является целью. Кроме того, такие случаи имеют не очень широкое распространение.

Для установления возможности взыскания с арбитражного управляющего убытков в виде упущенной выгоды необходимо сначала обратиться к правовой природе понятия убытков.

Возмещение убытков — это установленная законодательством мера гражданско-правовой ответственности. Под убытками в гражданском праве понимается стоимостная оценка имущественных потерь (вреда). Убытки складываются из:

1) расходов, которые потерпевшее лицо либо произвело, либо должно будет произвести для устранения последствий правонарушения;

2) стоимости утраченного или поврежденного имущества;

3) неполученных потерпевшей стороной доходов, которые она могла бы получить при отсутствии правонарушения [4, с. 601-602].

Реальный ущерб, прежде всего, выражается в уменьшении того имущества, которое находилось в наличии у пострадавшей стороны. Примером в данном случае может являться устранение дефектов в поставленной продукции силами покупателя, которое привело к увеличению общей суммы затрат на изготовление продукции [5, с. 13-14]. Иными словами, реальный ущерб -это не только утрата или повреждение имущества, но и реальные расходы, которые лицо произвело (должно произвести) для восстановления своих нарушенных прав.

Вопрос же определения размера упущенной выгоды является одной из научно-практических проблем, поскольку речь идет о ее гипотетическом расчете, экономическом моделировании в условиях, хотя и ожидаемого, но так и не состоявшегося события [6, с. 55].

Убытки в виде упущенной выгоды взыскиваются судами не очень часто, что также признается в науке [7, с. 68]. Одной из причин, по мнению А. В. Егорова, является то обстоятельство, что российская судебная практика находится под серьезным влиянием идей, которые господствовали в советское время. Основная из них — опасение насчет того, чтобы потерпевший не получил больше, чем ему причитается (для этого выводились жесткие требования к причинно-следственной связи) [7, с. 80].

По мнению Е. В.Мурашкиной, говорить о возмещении должнику, кредиторам и иным лицам, участвующим в деле о банкротстве, упущенной выгоды не имеет смысла. Возмещение указанных лицам и реального ущерба, и упущенной выгоды будет противоречить принципам законодательства о банкротства (компенсация имущественных потерь кредиторов за счет имущества должника, недопустимость предпочтительного удовлетворения требований кредиторов, пропорциональное удовлетворение требований кредиторов) [8, с. 92-93].

По всей видимости, названный автор не исключает возможности возмещения арбитражным управляющим убытков в виде упущенной выгоды, однако, полагает это нецелесообразным. Более того, Е.В. Мурашкиной предложено ограничить гражданско-правовую ответственность арбитражных управляющих возмещением ущерба, то есть, исключить упущенную выгоду [8, с. 8-9].

По нашему мнению, суждение о нецелесообразности взыскания такого рода убытков является неверным. И вот почему. Исходя из буквального толкования положений статьи 20.4 Закона о банкротстве, законодателем предусмотрена возможность взыскания с арбитражного управляющего реального ущерба и упущенной выгоды, поскольку, состав убытков в статье не конкретизирован. Кроме того, анализируя судебную практику, можно установить, что суды признают обоснованными требования о взыскании с арбитражных управляющих убытков в виде упущенной выгоды.

Так, в постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 17.01.2017 г. по делу № А66-13884/2013 [9] поддержаны выводы нижестоящих судов о возможности взыскания с бывшего внешнего управляющего убытков в виде упущенной выгоды от возможной сдачи автомобиля в аренду. Судами установлено, что управляющий передал на ответственное хранение, заключение которого не повлекло получения должником какой-либо имущественной либо иной выгоды, а сдача автомобиля в аренду позволила бы получить дополнительные денежные средства в процедуре внешнего управления.

Размер убытков пределен согласно сведениям из открытых источников (сети Интернет) о размере арендной платы при аренде аналогичного имущества, сложившейся в месте нахождения должника.

В постановлении Арбитражного суда СевероЗападного округа от 13.10.2015 г. по делу № А21-3519/2010 [10] судом кассационной инстанции указано, что заключенные конкурсным управляющим договоры сохранности имущества должника прикрывали договоры аренды части нежилого здания гостевого дома. Суд кассационной инстанции признал обоснованным взыскание с бывшего конкурсного управляющего упущенной выгоды в том размере, в котором должник получил бы денежные средства при самостоятельном использовании имущества и с учетом затрат и расходов на содержание этого имущества.

В постановлении Арбитражного суда ВосточноСибирского округа от 02.11.2016 г. по делу № А19-12560/2014 [11] сделан вывод о правомерности взыскания с бывшего конкурсного управляющего, который необоснованно отклонил заявку потенциального покупателя на участие в торгах, убытков в виде недополученного дохода (упущенной выгоды), который потенциальный покупатель мог бы получить при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено ответчиком. Сумма упущенной выгоды рассчитана в виде разницы между размером дебиторской задолженности, которая была выставлена на торги, и расходами на приобретение данной задолженности.

В постановлении Арбитражного суда СевероКавказского округа от 14.12.2016 г. по делу № А53-34671/2015 [12] поддержаны выводы судов о необходимости взыскания с арбитражных управляющих убытков в виде упущенной выгоды. В данном случае конкурсные управляющие уклонялись от передачи победителю торгов имущества должника. Победитель торгов более года не мог получить в собственность (распоряжение) спорное имущество (завод). Возможность получения выгоды от распоряжения заводом в спорный период не вызвала у судов сомнений,

1. Данные судебной статистики Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. Ш1_ : http://www.cdep.ru/index.php? (дата обращения: 15.03.2019).

2. О несостоятельности (банкротстве) : Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 43. Ст. 4190.

3. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301.

4. Гражданское право : в 4 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. М. : ВолтерсКлувер, 2004. Т. 1. 720 с.

так как за счет его аренды пополнялась конкурсная масса должника.

В качестве примера отказа взыскания упущенной выгоды можно привести постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 25.09.2015 г. по делу № А53-7799/2013 [13]. Так, при установлении незаконности действий конкурсного управляющего по сдаче в аренду имущества должника по заниженной цене, суды указали на отсутствие доказательств наличия реальной возможности сдать имущество в аренду по более выгодной цене, а также, на реальность поступления денежных средств в конкурсную массу должника от сдачи аренды имущества, то есть, на отсутствие оснований для взыскания убытков.То есть, в данном случае основанием отказа является отсутствие достаточных доказательств наличия убытков, но не отрицается возможность взыскания упущенной выгоды.

Как видно из представленных выше примеров, действия (бездействия) управляющих объективно могут приводить к наличию убытков в виде упущенной выгоды. Поэтому, исходя из характера допускаемых арбитражными управляющими нарушений, говорить о нецелесообразности взыскания упущенной выгоды представляется неверным.

Следует согласиться с мнением А. Дружинина о том, что размер упущенной выгоды должен носить не предположительный, а конкретный характер; истец (заявитель) должен обосновать его и подтвердить соответствующими доказательствами, в противном случае в иске о взыскании упущенной выгоды ему будет отказано [14, с. 10].

Т а ким образом, исходя из анализа понятия «упущенная выгода» из судебной практики по вопросу ее взыскания, следует признать, что нормы о взыскании с арбитражных управляющих убытков в виде упущенной выгоды необходимы. При этом представляется целесообразным, во избежание разночтений, конкретизировать в статье 20.4 Закона о банкротстве возможность взыскания с арбитражных управляющих убытков и в виде реального ущерба и виде упущенной выгоды.

1. Judicial statistics data of the Judicial Department at the Supreme Court of the Russian Federation. URL : http://www.cdep.ru/index.php?id=79 (date of the application 15.03.2019).

2. On Insolvency (Bankruptcy): Federal Law of October 26, 2002 №. 127-FZ // Meeting of the Legislation of the Russian Federation. 2002. № 43. Art. 4190.

3. Civil Code of the Russian Federation. Part One of November 30, 1994 № 51-ФЗ // Collected Legislation of the Russian Federation. 1994. № 32. Art. 3301.

4. Civil law : In 4 t. / Ed. E.A. Sukhanova. M. : VoltersKlover, 2004. T. 1. 720 p.

5. Ожегова Г.А. Правовое регулирование возмещения убытков // Юрист. 2015. № 12. С. 12-16.

6. Городилов М.А. Методика расчета упущенной выгоды в финансово-экономических экспертизах // Аудиторские ведомости. 2016. № 10. С. 55-70.

7. Егоров А.В. Упущенная выгода: проблемы теории и противоречия практики / Отв. ред. М.А. Рожкова // Убытки и практика их возмещения: сборник статей. М. : Статут, 2006. С. 68-125.

8. Мурашкина Е.В. Гражданско-правовая ответственность арбитражного управляющего : дис. . канд. юрид. наук : 12.00.03. М., 2008. 186 с.

9. Постановление Арбитражного суда СевероЗападного округа от 17.01.2017 по делу № А66-13884/2013.

10. Постановление Арбитражного суда СевероЗападного округа от 13.10.2015 по делу № А21-3519/2010.

11. Постановление Арбитражного суда ВосточноСибирского округа от 02.11.2016 по делу № А19-12560/2014.

12. Постановление Арбитражного суда СевероКавказского округа от 14.12.2016 по делу № А53-34671/2015.

13. Постановление Арбитражного суда СевероКавказского округа от 25.09.2015 по делу № А53-7799/2013.

14. Дружинин А. Взыскание упущенной выгоды // ЭЖ-Юрист. 2013. № 39. С. 10.

5. Ozhegova G.A. Legal regulation of damages // Lawyer. 2015. № 12. P. 12-16.

6. Gorodilov M.A. The method of calculating lost profits in the financial and economic examinations // Audit statements. 2016. № 10. P. 55-70.

7. Egorov A. V. Loss of profits: problems of theory and contradictions of practice / Ed. ed. M.A. Rozh-kova // Losses and the practice of their compensation: Collection of articles. M. : Statute, 2006. P. 68-125.

8. Murashkina E.V. Civil liability of the insolvency practitioner : dis. . cand. legal Sciences: 12.00.03 / E.V. Murashkina. M., 2008. 186 p.

9. Resolution of the Arbitration Court of the Northwest District on January 17, 2017 in case № A66-13884/2013.

10. Resolution of the Arbitration Court of the Northwest District of October 13, 2015 in case № А21-3519/2010.

11. Resolution of the Arbitration Court of the East-Siberian District of 02.11.2016 in case № A19-12560 / 2014.

12. Resolution of the Arbitration Court of the North Caucasus District of December 14, 2016 in case № A53-34671 / 2015.

13. Resolution of the Arbitration Court of the North Caucasus District of 09/25/2015 in case № A53-7799 / 2013.

14. A. Druzhinin. Recovery of lost profits // EZh-Jurist. 2013. № 39. P. 10.

Взыскание убытков с руководителей компаний-банкротов

В последнее время при рассмотрении процедур банкротства суды все чаще удовлетворяют требования о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, контролирующих компанию-должника. Однако кредиторам важнее исполнение подобных решений, так как зачастую привлеченный к ответственности руководитель или собственник организации-банкрота оказывается не способен погасить причиненный ущерб. Что же предпринять, чтобы вернуть взысканные судом средства в конкурсную массу?

Статистика привлечения к субсидиарной ответственности

Как следует из статистики, публикуемой в «Федресурсе», за прошедшие три квартала 2019 года число банкротств в корпоративном секторе снизилось. Хотя в целом число банкротств компаний сохраняется на стабильно высоком уровне: в январе — сентябре 2019 года суды признали банкротами на 5,7% компаний меньше, чем за тот же период 2018 года.

Уменьшение количества заявлений о банкротстве может быть связано с несколькими факторами:

— банкротство перестает быть универсальным инструментом для освобождения от долгов;

— новые механизмы оспаривания сделок и привлечения контролирующих лиц к ответственности делают сокрытие активов все более сложной задачей;

— возросшая ответственность руководителей и собственников компаний увеличивает привлекательность банкротства для кредиторов, использующих банкротные механизмы в целях возврата долга.

Кроме этого, по итогам третьего квартала 2019 года сохраняется тенденция к росту количества споров в рамках гл. III.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» о привлечении к субсидиарной ответственности, а также к росту размера такой ответственности.

Так, в 2018 году было удовлетворено 32% требований о привлечении к ответственности 2125 лиц, с которых взыскали в общей сложности 330,3 млрд руб. В 2019 году число привлеченных к ответственности уже оказалось существенно выше того же периода 2018 года, и по итогам года будет установлен новый рекорд как по количеству заявлений, так и по совокупной сумме ответственности.

Проблема исполнения решений

В официальных источниках достаточно проблематично найти статистику по размеру действительно взысканных в пользу кредиторов убытков. Большинство из них публикуют лишь информацию о размере субсидиарной ответственности, к которой были привлечены лица.

Однако отчет о результатах деятельности ГК «АСВ» 2018 года содержит информацию о том, что в результате судебной работы и взыскания по исполнительному производству объем поступлений в конкурсную массу с должников составил только 10,1 млрд руб., что составляет около 10% как от общей суммы поступлений средств в конкурсную массу (93,6 млрд. руб.), так и от общей суммы взысканных в судебном порядке имущественных убытков (88,2 млрд руб.).

Федеральная налоговая служба в различных публикациях также сообщает о низком уровне поступлений средств в бюджет. При этом нужно учитывать тот факт, что ФНС — это «сильнейший» кредитор, имеющий доступ к огромным массивам информации, ресурсам и пользующийся расположением судей.

Учитывая вышеизложенное, возникает вопрос: насколько вообще эффективны механизмы привлечения руководителей к ответственности, если кроме исполнительного листа на огромную сумму кредиторы обычно не получают ничего?

Причины низкого уровня взыскания убытков

В первую очередь, сложность реального взыскания субсидиарной ответственности связана с длительностью процесса рассмотрения споров по Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)». При самых удачных раскладах, когда на каждом из этапов мы не сталкиваемся с активным противодействием и затягиванием процесса, необходимо пройти следующие шаги:

— получение судебного акта о взыскании задолженности — 3-4 месяца;

— подача и рассмотрение заявления о признании должника банкротом — 3-4 месяца;

— процедура конкурсного производства — 6-12 месяцев;

— подача и рассмотрение заявления о привлечении к субсидиарной ответственности — 4-6 месяцев.

При этом, если заинтересованное лицо на каждом из этапов будет проявлять максимум активности, то с учетом всех возможных обжалований ориентировочные 2 года легко могут превратиться в 4.

Предположим, что мы успешно прошли все предыдущие шаги и удалось привлечь контролирующее лицо к ответственности, на руках имеется соответствующее решение и исполнительный лист. Следующим этапом необходимо выбрать способ распоряжения субсидиарной ответственностью.

Один из возможных вариантов — реализация такой задолженности на торгах. Однако подобный метод в большинстве случаев оказывается неэффективным, так как к моменту проведения торгов у привлеченного лица уже отсутствуют какие-либо активы и денежные средства, а средний дисконт по таким требованиям составляет 98%.

Оптимальный выбор для кредитора в таком случае — пропорциональное получение части требований к контролирующему лицу и дальнейшая инициация процедуры его банкротства в целях поиска активов и оспаривания сделок, направленных на вывод имущества.

При таком сценарии совокупная продолжительность процесса взыскания составляет при самом оптимистичном прогнозе еще 12–15 месяцев. Очевидно, что имея в запасе более 3 лет, контролирующее лицо обладает всеми возможностями для того, чтобы к моменту взыскания с него средств не иметь вообще никаких активов, подлежащих взысканию.

Таким образом, основная проблема, снижающая результативность механизмов привлечения к субсидиарной ответственности, — это количество необходимых действий и растянутые процессуальные сроки. Едва ли не единственной возможностью взыскать причиненные убытки остается инициация процедуры банкротства контролирующих компанию-должника лиц и оспаривание сделок, совершенных с целью вывода личных активов.

Субсидиарная ответственность: новые тенденции и проблемы

В рамках Петербургского международного юридического форума 9 ¾ «Вакцинация правом», информационным партнером которого является компания «Гарант», состоялась дискуссионная сессия на тему: «Ответственность бизнеса: убытки, субсидиарная, уголовная». Часть выступлений была посвящена рассмотрению современных тенденций и проблем субсидиарной ответственности.

В частности, партнер практики по разрешению споров Bryan Cave Leighton Paisner (Russia) LLP Иван Веселов обозначил главные признаки субсидиарной ответственности:

• «вечный характер» – субсидиарная ответственность не подлежит списанию и подлежит наследованию вплоть до выплаты всей причитающейся суммы;
• размер ответственности – все непогашенные долги должника;
• сложность опровержения установленных презумпций.

Также эксперт остановился на субъектах субсидиарной ответственности. «Если коротко отвечать на вопрос, кто может быть привлечен к субсидиарной ответственности, то ответ – все, любой и каждый», – подчеркнул он. Для привлечения к субсидиарной ответственности достаточно соответствия двум критериям: наличие фактической или юридической возможности оказывать воздействие на принимаемые должником решения; наличие причинно-следственной связи между действиями или бездействием привлекаемого к ответственности лица и несостоятельностью должника. Должность, роль и прочие формальные признаки здесь значения не имеют. Это могут быть и сотрудники «первой линии» – бенефициар, руководитель, участники должника, и иные лица – юрист, бухгалтер и т. д.

Причем необязательно указанные лица должны быть контролирующими должника лицами – Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление) введена еще одна категория подлежащих субсидиарной ответственности лиц – соучастники. Речь идет о тех, кто не своим решением повлиял на должника, а по указанию контролирующего должника лица способствовал причинению ущерба компании, которое впоследствии привело к ее несостоятельности. Судебная практика относит к последним номинальных директоров, контрагентов, которые извлекли прибыль из причинившей ущерб должнику сделки, несовершеннолетних детей, которых иногда используют для вывода имущества и создания искусственной схемы для ухода от кредиторов.

Может ли кредитор, обладающий правом на присоединение к заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности, поданному вне рамок дела о банкротстве, не реализовавший это право, в последующем предъявлять требования к тому же контролирующему должника лицу по тем же основаниям? Ответ на этот вопрос можно найти в «Энциклопедии решений. Корпоративное право» в системе ГАРАНТ. Получите полный доступ на 3 дня бесплатно!

При этом эксперт напомнил, что для привлечения к субсидиарной ответственности суды должны исходить из того, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства (п. 19 Постановления). Здесь следует учитывать положения ст. 61.20 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», из которой следует, что если сделка не являлась причиной несостоятельности должника, то контролирующее должника лицо возместит только реальный ущерб, который причинен такой сделкой.

По мнению Ивана Веселова, такой широкий подход нивелирует значение юридического лица как обособленного имущества, опосредующего участие в бизнесе. «Если действовать такими широкими мазками, то никакой разницы между индивидуальным предпринимательством и действием через юридическое лицо не остается», – считает спикер. Хотя прогосударственный подход «суровые времена требуют серьезных решений» он поддерживает как необходимый для наведения порядка в бизнесе.

При этом с положением контролирующих должника лиц в сегодняшней процедуре банкротства эксперт категорически не согласен. Напомним, ВС РФ придерживается позиции, согласно которой контролирующие должника лица могут участвовать только в своем обособленном споре по привлечению к субсидиарной ответственности (например, Определение ВС РФ от 12 марта 2021 г. № 305-ЭС18-9378 по делу № А40-69692/2017). «Такое лицо связано по рукам и ногам и является, по сути, пассажиром поезда, несущегося в пропасть, ни за стоп-кран дернуть, ни сойти на ближайшей станции он не может», – отметил эксперт, призвав оперативно решить эту проблему. Он подчеркнул, что поскольку банкротство проходит в рамках состязательного процесса, каждая из сторон должна иметь все возможности состязаться.

В частности, риск задвоения обязательств контролирующего должника лица имеется в случае предъявления: субсидиарной ответственности, убытков, материального ущерба должнику по гражданскому иску в уголовном деле, материального ущерба кредиторам по гражданскому иску в уголовном деле; исков по поручительству и последствиям признания сделок с должником недействительными. При этом первая группа требований имеет зачетный характер, на что указал ВС РФ в своем Определении СК по экономическим спорам ВС РФ от 3 июля 2020 г. № 305-ЭС19-17007 (2) по делу № А40-203647/2015. Но на практике часто происходит не зачетное снижение суммы требований, а полный отказ в удовлетворении требований о субсидиарной ответственности, предъявляемое после взыскания убытков.

Задвоение проявляется и при предъявлении требований к лицу как к контролирующему должника (вред, деликтные требования), и требований из поручительства. Кассационные инстанции не раз высказывались, что факт привлечения к субсидиарной ответственности никак не мешает предъявлять иски, вытекающие из поручительства, и наоборот. «Через такое задвоение можно использовать неплохой механизм для доминирования в реестре требований кредиторов лица, контролирующего должника», – отмечает эксперт. И приемлемых решений этой проблемы на практике пока нет.

Задвоение встречается и в ситуации с группой компаний – материнская и дочерние компании, когда размер субсидиарной ответственности или убытков может превысить объем отчуждаемого актива организации. «Проблема задвоения требований встречается постоянно, практически в любом банкротном процессе и может быть использована, с одной стороны, кредиторами, которые могут получить двойное удовлетворение, с другой стороны, бенефициарами, контролирующими должника, и иными связанными лицами для того, чтобы попробовать предрешить потенциальные требования управляющего, кредитора и т. д. за счет умышленного проигрывания ранее небольших процессов или выигрывая их на малые суммы, блокируя дальнейшее взыскание», – подытожил Николай Покрышкин.

Подводя итог дискуссионной сессии, партнер юридической фирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Дмитрий Горбунов отметил, что обсуждение является не констатацией плохой ситуации в нашей стране, а скорее констатацией того, что «роль юристов возрастает, в том числе в рамках поддержки бизнеса, консультаций и в конечном итоге – спасения в определенных сложных, кризисных ситуациях».