Верховный суд исключил займы учредителей из Реестра требований по банкротству
Учредители взяли деньги в долг у компании, которая впоследствии обанкротилась. Могут ли они присоединиться к очереди кредиторов? Пока судебная практика складывается в пользу участников, но решение Верховного суда в пользу независимых кредиторов может изменить тенденцию. Если кредиты выданы на незаконные цели, ВС предлагает переквалифицировать их в корпоративные кредиты и не включать в реестр. Эксперты оценили это решение положительно, но объяснили, почему его недостаточно для того, чтобы переломить тенденцию.
Во многих случаях учредитель выступает поручителем по долгам компании, а после погашения долга получает право взыскать его с компании. Он также может финансировать бизнес за счет кредита. Вопрос о том, может ли эта задолженность быть включена в реестр требований в случае неплатежеспособности организации, является сложным. Другими словами, являются ли такие долги гражданскими (включаются в реестр) или корпоративными (не включаются)?
Этот вопрос поднимался неоднократно, но, по словам Алены Бачинской из «S&K Вертикаль», до сих пор решался в пользу учредителя. Суды, как правило, понимают займы участников как гражданско-правовые. Но бесспорно, что они отличаются от обычных займов, существующих на открытом рынке, — утверждает юрист. — Участники могут влиять не только на процентную ставку, но и на условия, на которых выдаются и возвращаются средства. Более того, такие займы часто используются для получения контроля при последующих банкротствах».
Включать ли корпоративные займы в реестр — указания БК
Спор о внутрикорпоративных займах рассматривался в Верховном суде, который, вопреки обыкновению, встал на сторону независимых кредиторов. Бачинская называет свое разъяснение одним из самых ожидаемых: речь идет о банкротстве «Нефтегазмаш-Технологии» (дело № А32-19056 / 2014). Именно в очередь кредиторов хотели встать учредители Игорь Свиридов и Виктор Юрков. Компания задолжала им в общей сложности 1, 0,5 млн рублей. Кредиты и гарантии. Суд включил долги в реестр, и бизнесмен не постеснялся выплатить их из собственных дивидендов. Апелляционный и Дискреционный суды с этим согласились.
Экономическая коллегия отменила свою деятельность (подробнее о ходе заседания читайте здесь).ГКЭС напомнила, что закон запрещает включать в реестр корпоративные требования. К ним относятся те, которые внешне выглядят как гражданско-правовые, но на самом деле таковыми не являются (например, потому что это невозможно, если кредитор не участвует в капитале должника). Верховный суд пояснил, что
«учредитель общества с долгами, возникшими в результате его участия в этом обществе, не может противопоставить свои требования требованиям других (независимых) кредиторов». В конечном итоге, такой участник подвергается риску несостоятельности компании . . в результате его неэффективного управления».
Верховный суд рекомендует детально изучить характер таких отношений и поведение кредиторов до наступления несостоятельности, чтобы определить, следует ли включать в реестр требование к займу участника. В частности, с помощью таких сделок (в том числе на льготных условиях) кредитор может временно улучшить финансовое положение компании, которое ухудшилось из-за его решения. В этой ситуации за вливанием денег скрывается увеличение уставного капитала с целью увеличить кредиторскую задолженность, управляемую в случае банкротства, и уменьшить голоса независимых кредиторов, говорится в определении Верховного суда. В результате суд может переквалифицировать заем в увеличение уставного капитала или признать статус корпоративного требования для требований, связанных с отказом от включения в реестр.
Независимые кредиторы и аффилированные лица: борьба продолжается
Как всегда, вопрос, поднятый Верховным судом, прост. Сознательные кредиторы пытаются хотя бы что-то получить, в то время как соответствующие кредиторы хотят провести процедуру обесценивания активов, а затем спокойно их выкупить. ЮСТ Исаков, Афанасьев, Иванов в. Указания Верховного суда затрудняют проведение управляемого банкротства, и партнеры юридического департамента Олевинский, Буюкян и Елена Полеонова прогнозируют, что возражений против корпоративного характера иска будет достаточно для добросовестных участников процесса . . По ее словам, желающие зарегистрироваться должны систематически доказывать гражданско-правовой характер отношений . Васильев настроен более пессимистично. По его словам, признание незаконной цели сделки при банкротстве — сложная задача, требующая много времени. Васильев считает, что «учитывая нагрузку на «банкротных» судей, проще применить простые правила об обязательствах и включить требования в реестр, чем ориентироваться на сложную позицию Верховного суда в другом споре.»
Хотя Верховный суд сделал новый шаг навстречу добросовестным кредиторам, Васильев считает, что для коренного перелома этой тенденции необходим четкий механизм определения замаскированных обязательств. Он предлагает включить их в постановление Пленума Верховного суда, а еще лучше — в отдельную главу Кодекса о банкротстве, посвященную сделкам с заинтересованностью. Хорошее решение, вспоминает Полеонова, было в одном из законопроектов, который не был внесен в Палату общин. В нем предлагалось запретить лицам, связанным с должником, голосовать на собраниях кредиторов.